Фонд Александра Н. Яковлева

Архив Александра Н. Яковлева

 
АЛЕКСАНДР ЯКОВЛЕВ. ИЗБРАННЫЕ ИНТЕРВЬЮ: 1992–2005
1992–1993 годы [Документы №№ 1–24]
Документ № 14

«Я выбрал бы клуб порядочных людей»


Вечерний клуб, 27 марта 1993 г. Беседу вел Н. Михайлов.

 

Поводом для этого интервью послужил телефонный звонок. Александр Николаевич Яковлев позвонил в редакцию «Вечернего клуба» после публикации статьи «Как Нина Андреева поссорила Михаила Горбачева с Егором Лигачевым» (см. «ВК» от 13 марта 1993 г.). Вице-президент «Горбачев-фонда» высказал свое мнение, уточнил некоторые детали той истории пятилетней давности. Наш корреспондент попросил А.Н. Яковлева ответить на некоторые другие вопросы.

 

Александр Николаевич, со страниц газет «Советская Россия» и «День» не сходит тема Вашего, извините, шпионажа. Бывший председатель КГБ СССР В. Крючков утверждает, что в свое время к нему поступила оперативная информация о Ваших «недопустимых» и «несанкционированных» контактах с представителями одной из западных стран1. Как я понял, со спецслужбами типа ЦРУ. Когда же Вас завербовали?

— По так называемой «оперативной информации», которой якобы располагает Крючков, это должно было случиться 33 года тому назад, когда я стажировался в Колумбийском университете США2.

Это потрясающе! Все Штирлицы перед Вами просто меркнут: три десятка лет агент ЦРУ работает в ЦК КПСС, становится членом Политбюро...

— А бдительные чекисты не могут его разоблачить! За это время сменилось, по-моему, 8 председателей КГБ. Куда они все смотрели?

Ну, Крючков-то смотрел куда надо. Получив на Вас компромат, он пошел к Горбачеву и потребовал провести необходимую проверку. Вся беда в том, что Горбачев не разрешил ее проводить.

— Но посоветовал Крючкову и зав. общим отделом ЦК Болдину переговорить со мной. Всю эту чушь я читал.

И Крючков с Вами говорил?

— Конечно, нет. Да это и представить невозможно. Чтобы трусишка-зайчишка Крючков пришел к члену Политбюро с таким разговором? Такого просто не могло быть, потому что не могло быть никогда.

Вы не хотите подать на Крючкова в суд за клевету?

— У меня на столе лежат телеграммы от рабочих комитетов Кузбасса, где говорится, что они готовы подать на него в суд в защиту моей чести и моего достоинства. Я понимаю их чувства, но делать этого не буду.

Почему?

— Не хочу уподобляться Крючкову. Это его специальность — сажать в тюрьмы людей за политику. А я считаю, что в тюрьмах должны сидеть только убийцы и насильники.

Если Вы не против, давайте вернемся в Колумбийский университет. Когда и как Вы туда попали?

— Очень просто. В конце 50-х годов было заключено первое соглашение между СССР и США о международном обмене студентами и аспирантами. Первые слабенькие результаты хрущевской оттепели. Двадцать человек от них — к нам, столько же от нас — к ним. Тогда я учился в аспирантуре Академии общественных наук, до этого уже поработал инструктором ЦК КПСС — словом, мне «доверили» возглавить нашу группу. Кстати, добрая половина из наших «студентов» были ребята с Лубянки. В том числе и Олег Калугин, который оказался вместе со мной в Колумбийском университете.

Вы знали, что он и другие из внешней разведки?

— Знал. Впрочем, как мне кажется, разведывательной работой они тогда не занимались. Вживались в страну, учили язык... Олег Калугин учился на факультете журналистики.

А «ихние» спецслужбы Вами интересовались?

— Ни в малейшей степени. Все разведки мира одинаковы — «интересуются» прежде всего теми, кого можно на чем-то подловить: на выпивках, женщинах и т.п. Что касается меня, то это был заведомо не тот случай.

И сколько Вы пробыли в США?

— Один год. Потом вернулся в родную академию, защитил диссертацию по историографии внешней политики США и чуть было не уехал в Ярославль ректором пединститута3. Очень хотел: Ярославщина — моя родина, этот пединститут я заканчивал. Но случилось иначе. Пришлось вернуться в ЦК, где и прошел все ступеньки.

От инструктора до члена Политбюро.

— С 12-летним перерывом. Сначала была Канада, куда в 1973 году меня отправили послом4.

Говорили, что это было «наказанием» за статью в «Литгазете»5?

— Поводом, по крайней мере, послужила статья. Она называлась «Против антиисторизма». Я писал в ней об опасности шовинизма и национализма, их проявлениях в литературе. Кому-то из влиятельных людей она не понравилась. От содержания статьи я не отказываюсь и сегодня, хотя, конечно, сейчас я написал бы ее иначе. В статье я критиковал, к примеру, Герберта Маркузе, которого, как и все мы, не читал. Много цитировал Ленина, стараясь обезопасить себя. Впрочем, это мало помогло. Помню, как Кириленко, который вел заседание секретариата ЦК, где обсуждался «мой вопрос», сказал мне: «Ты, Саша, меня в теорию не затягивай. Поступили сигналы, что статья ошибочная. Это мы отметим, но наказывать тебя не будем». А утром приносят бумагу: принято решение — направить послом.

Из Канады Вы вернулись при Андропове. Он к Вам благоволил?

— Я думаю, его уговорил Горбачев, с которым мы познакомились, когда он приезжал в Канаду6. И вернулся я не в ЦК КПСС, а директором Института мировой экономики и международных отношений7. Нет, с Андроповым у меня были плохие отношения. Я, например, всегда считал, что глушить зарубежные радиостанции идеологически глупо (запретный плод особенно сладок), а экономически расточительно: это дорогое удовольствие. И на какое-то время нам удалось добиться отмены глушения. Но Андропов возражал, а после событий 1968 года в Чехословакии настоял на своем. Мое противодействие он, конечно, запомнил. И вообще любое противодействие в КГБ не забывают. Там ничего не забывают.

Крючкову Вы тоже противодействовали?

— Как оказалось, да. Я это почувствовал после вильнюсских событий. Когда я сказал, что случившееся — это не только трагедия Литвы8, но и наша общая трагедия, — это вызвало откровенное раздражение и у Крючкова, и в какой-то мере у Язова. Это меня насторожило. «Почему? — подумал я. — Значит, дело нечисто». Кто стоит за провокацией в Вильнюсе? Что там делала «Альфа»? Вопросов было много, и КГБ это не могло нравиться.

Вы считаете, что Крючков и Язов могли действовать через голову Горбачева?

— Могли. Сумгаит9 показал им, что это возможно.

Значит, в КГБ Вами были недовольны? В чем это проявлялось? В прослушивании телефона?

— О такой мелочи я уж не говорю: мои телефоны прослушивались всегда. Но не только это. В прокуратуре России мне показали два доноса, направленных из КГБ в ЦК КПСС. Назывались они так: «О политических взглядах А.Н. Яковлева». И знаете, что ставилось мне в вину? Только, пожалуйста, не смейтесь, воспримите это серьезно. Виноват я был в том, что: 1-е — отстаиваю демократический путь развития; 2-е — ратую за рынок; 3-е — одобряю многопартийную систему; 4-е — выступаю против колхозов, совхозов, монополии государственной собственности и т.д.

В каком же году это писалось?

— В том-то все и дело! Это был уже восемьдесят девятый или девяностый (точно не помню) год. В то время даже самый замшелый секретарь райкома объявлял себя демократом и рыночником, а на Лубянке это по-прежнему проходило по разряду идеологических диверсий. А теперь представим на минуту, что в августе 1991 года ГКЧП победило. Людей стали бы просто сажать за подобную демократическую «крамолу» — у меня в этом сомнений нет.

А что это за список «агентов влияния», о которых в свое время говорил Крючков?

— Этот список — в нем были фамилии в основном людей творческих профессий из Москвы и Ленинграда — Крючков приносил Горбачеву, утверждая, что эти люди готовят заговор.

Во главе, естественно, стоял Яковлев?

— Естественно. Горбачев отмахнулся от списка как от нелепости. Но ведь эта нелепость кем-то сочинялась! И люди из этого списка были первыми претендентами на расправу по «декретам» ГКЧП.

За то время, пока они сидели в Матросской тишине, общество стало относиться к ним заметно снисходительнее, если не сказать больше. А Вы?

— 26 августа 1991 года я выступал на телевидении в программе «Без ретуши». Договаривались о передаче со мной до путча, а выступать пришлось сразу после него. Это было нелегко, и я боюсь, что журналисты остались мною недовольны. Они меня спросили: что бы я сделал с путчистами. Я сказал, что их надо морально осудить, запретить заниматься политикой и... отпустить. Это вызвало недоумение...

Вы и сейчас сказали бы то же самое?

— Сейчас? Нет. И не из какого-то чувства мести. Но посмотрите — они же ничего не поняли. Я не увидел ни у одного из них не то что покаяния — даже тени раскаяния. Но по-прежнему считают себя светочами прогресса и гарантами народного счастья. Но ведь не может порядочный человек не испытывать чувства раскаяния. Иначе это нравственная патология. Не может! А они могут. Идут сейчас грудью вперед, не замечая, каким это выглядит фарсом. Такое впечатление, что они просто выпали из времени. Зато для телевидения и газет они сейчас герои. (Не понимаю, почему — видимо, на всякий случай).

В своем телеинтервью Лукьянов вспомнил слова Микояна, который якобы говорил, что в политике друзей не бывает. Вы согласны с этим?

— Глядя на то, что произошло за эти годы со многими людьми, готов согласиться.

В эти годы Вы были сначала очень близки с Горбачевым, потом ушли в отставку, теперь снова рядом. У Вас были с ним объяснения?

— Конечно. Но я не хотел бы их выносить на всеобщее обозрение. С именем Горбачева связаны две великие вещи: он уничтожил страх внутри страны и конфронтацию в мире. Уже одним этим он останется в истории. А бросать в прошедшее камни, злобно отрицать его — это чисто большевистская черта. У нас ведь каждая новая власть объявляет прошлое предысторией и только собственные деяния — началом подлинной истории, новой эрой. Вот сегодня мы перечеркнули перестройку. Ну и что — от этого уменьшились наши трудности? Людям стало лучше?

Александр Николаевич, меня не поймут, если я не спрошу Вас, как вы оцениваете сегодняшнюю ситуацию? Что Вы думаете об Обращении Ельцина к гражданам России? О позиции Верховного Совета?10

— Я понимаю чувства Президента. Поставьте себя на его место. Вам постоянно грозят импичментом. Вас постоянно упрекают, оскорбляют, шельмуют. Естественно, что вы захотите поставить себя на проверку: пусть те, кто избирал вас, скажут вам: «да» или «нет». Доверяет вам народ или не доверяет? А иначе как работать? Ведь ему же государством управлять, а не баню топить. И я не понимаю, почему со стороны Верховного Совета такая суетливая реакция, а со стороны Конституционного суда такая торопливость в оценках. Пусть решает народ. Но если уж он скажет Президенту «да», то кончайте вытирать об него ноги. Извольте уважать выбор людей.

Предсказав путч в августе 1991 года, Вы показали себя мастером политических прогнозов. Дайте еще один прогноз. Чем все это кончится?

— Для прогноза требуется информация и понимание логики развития данной системы. Мы же с вами живем в сюрреалистическом мире. Я не знаю, что завтра сделает Президент, куда понесет Верховный Совет и т.п. У нас полно лидеров партий (хотя членов партий нет), каждый из которых рвется в президенты. У нас есть демократы по убеждению, но есть демократы и по должности, которые гораздо ближе к большевизму, чем к демократии. Хотел бы ошибиться, но боюсь, что будет еще много суеты, неутоленных амбиций, поисков ведьм. Дай Бог избежать крови!

Если можно, несколько слов о личном. Ваша семья, дети, внуки...

— О, здесь я богатый: двое детей, три внука, три внучки. Старшей внучке 24 года, она закончила иняз, младшему внуку — 7 месяцев. Дочь — книжный дизайнер, работает в маленьком частном издательстве, которое ставит своей целью издавать только хорошие книги. Сын — кандидат философских наук, главный редактор нового философского журнала «Путь». К моему удивлению, в этом году он собрал 2,5 тыс. подписчиков. Все мы очень дружны.

И последний, традиционный для нашей газеты, вопрос. Членом какого клуба Вы хотели бы стать?

— Я бы с удовольствием пришел в клуб добрых и порядочных людей. Они могли бы собираться за чашкой чая, но не для того, чтобы спорить о политике, на кого-то нападать, с кем-то сражаться или просто сплетничать. Они могли бы говорить о литературе, философии, искусстве, они могли бы сомневаться и сопереживать, чтобы потом самоутвердиться в творчестве. Нам всем нужно научиться неторопливой человеческой мудрости. Без революционных порывов и авантюристических экспериментов.


Назад
© 2001-2016 АРХИВ АЛЕКСАНДРА Н. ЯКОВЛЕВА Правовая информация