Фонд Александра Н. Яковлева

Архив Александра Н. Яковлева

 
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ АНТИСЕМИТИЗМ СССР
Ужесточение действий властей
Документ №9

Управление кадров ЦК ВКП(б) - в секретариат ЦК ВКП(б) о проявлениях начионализма в еврейской литературе

07.10.1946
Секретно

Контроль

СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) КУЗНЕЦОВУ А.А.

О националистических религиозно-мистических тенденциях

в еврейской литературе

Отдел печати Управления кадров ЦК ВКП(б) располагает материалами о националистических и религиозно-мистических тенденциях в советской еврейской литературе. Советский патриотизм, вера в победу Красной Армии и ее освободительную миссию придают еврейской литературе в общем оптимистический тон. Однако в трактовке судьбы еврейского народа сказываются настроения глубокой скорби, безысходности, трагической обреченности, религиозной мистики. Это особенно проявилось в годы Великой Отечественной войны и в послевоенное время в творчестве еврейских поэтов и писателей Переца Маркиша, И. Фефера, Д. Бергельсона, Э.Фининберга, Д. Гофштейна и других.

На конференции польских евреев в СССР в конце 1945 года П. Маркиш заявил: «Нельзя еврейский народ делить на польское еврейство, советское еврейство, американское еврейство. Сердце нельзя разделить, его можно только разбить». В поэме П. Маркиша «Война» советская девушка, партизанка Нойми, печально восклицает:

«Не хочет лес (подразумеваются партизаны, к которым она уходила), чтобы еврей чувство родины в своем сердце имел... Кто может сказать, почему на каждом шагу даже лес видит разницу между украинцем и евреем. Почему каждое течение реки знает разницу между евреем и белорусом, между грузином и евреем...»

В пьесе того же автора «Восстание в гетто», направленной Еврейским антифашистским комитетом для напечатания в США, девушка Нойми утверждает: «Отнято все, кроме зрения, чтобы видеть себя везде чужим... Каждый порог обжигает тебя своим негостеприимством…» Нойми объясняет это «бездомностью» евреев. «Кусок собственной страны», видимо, национальная территория, изменила бы положение — думает она и говорит: «Но такое счастье, вероятно, суждено нам будет лишь в гробу, когда зарезанные от мала до велика мы будем в нем погребены...»

«Разве кто-либо отказался от удовольствия, если не огнем, так ненавистью задеть нас, народ, у которого вместо страны сума с горсткой земли», — в разных вариациях утверждает Маркиш.

Идею воссоединения еврейства в одном государстве, националистические воззрения проповедуют также И. Фефер (стихотворения «Тени Варшавского гетто», «Турецкий шарф», «Я — еврей»), Д. Бергельсон (пьеса «Принц Реубейни»), Д. Гофштейн («Библия»), М. Талалаевский («Зависть»).

В поэме «Я — еврей», напечатанной в газете «Эйникайт», один из идеологов еврейской литературы И. Фефер указывает, что еврейский народ могуч и силен мудростью его библейских предков. Автор воспевает идею «непрерывной цепи» от Соломона, Маккавеев, Исайи, Спинозы, Гейне до Маркса, Свердлова и Кагановича, «друга Сталина». В стихотворении «Турецкий шарф» И. Фефер рассказывает о шарфе, переходившем в наследство из поколения в поколение. Этот шарф впитывал в себя все слезы и горе еврейского народа, стал символом его вековых страданий и теперь развевается «как знамя в ночи».

Крупнейший еврейский писатель Д. Бергельсон в пьесе «Принц Реубейни», действие которой относится к ХVI веку, пытается найти конкретные пути разрешения еврейской проблемы. Реубейни, желая помочь своему народу, преследуемому инквизицией, объявил себя представителем мифического еврейского государства в Аравии. От имени этого государства он проник к римскому папе Клименту VII, предлагал португальскому королю Иоанну III, а также императору Карлу V союз с восточными евреями для борьбы против турок и т.п. В пьесе проводится мысль, что спасение еврейского народа — в организованной силе, опирающейся на собственную государственность. Эта пьеса напечатана в американском журнале «Идише культур» в 1945 г. и включена в план Советского еврейского издательства «Дер Эмес» на 1946 г.

Религиозной мистикой увлекаются многие еврейские литераторы. В делах еврея-воина, с винтовкой отстаивающего свою родину, поэт-коммунист Маркиш видит продолжение... библейского начала. Чтобы выразить, с каким чувством майор Маргулис ведет в воздухе бой с немцами, П. Маркиш восклицает: «Такого святого чувства не испытывали его деды, когда они дали миру библию, когда объявили миру святые заповеди, в их числе самую высокую из всех заповедей “Не убий!”...» И поэт призывает советского воина-еврея не разлучаться со своей винтовкой, «Как с библией твои не разлучались предки...»

Писатель Ш. Гордон рассказ о подвиге еврея-врача «втиснул» в рамки молитвы, которая совершается в синагоге за упокой этого старика. Писатель Нистер в рассказе «Дедушка и внук» показал раввина и его внука — «марксиста», руководителя подпольной революционной организации. У виселицы раввин отклонил требование немцев надругаться над значком Ленина, внук отказался надругаться над священным писанием. Рассказ обильно уснащен духовными изречениями и молитвенными возгласами раввина.

В поэме Г. Ошеровича «Иов», отправленной в США, рассказывается о встрече после окончания войны пережившего фашистские муки старика со своим сыном-красноармейцем. Вместе с сыном он начинает строить новую жизнь. Тема, следовательно, весьма реалистическая, однако автор не только назвал поэму именем библейского многострадальца — «Иов», но и все содержание ее построил на библейских образах.

Видный еврейский поэт Д. Гофштейн в стихотворении «Библия» благословляет тот день, когда он взял в руки это «удивительное сказание». Во второй части стихотворения изложено «Видение долины костей» пророка Иезекииля. Это «видение» приводит и П. Маркиш в своей поэме «Война». Видение это всегда служило националистам для выражения идеи воссоединения рассеянных частей еврейского народа. П. Маркиш и Д. Гофштейн сочли нужным ввести это «видение» в советскую литературу. Стихотворение Д. Гофштейна «Весна» содержит прямое утверждение бога как высшей силы, руководящей миром.

Поэт М. Лифшиц в одном из стихотворений заявляет, что Родина забыла его. Он высказывает зависть... [к] первобытному человеку, который мог отвести душу в молитве солнцу. Поэт сожалеет о том, что не может, как верующий, обратиться к камню и выражает надежду, что если бог существует, он утешит его...

В творчестве некоторых еврейских писателей заметно преклонение перед зарубежным еврейством. Неприкрытое выражение этого низкопоклонства можно найти в стихотворении Д. Гофштейна «День». Поэт, обращаясь к Эйнштейну, восклицает:

«Говорю Вам, мое сердце трепетало от удовольствия, когда в отчете г. Смита об экспериментах по взрыванию в США и о работах по внутриатомной энергии имя Альберта Эйнштейна я нашел на первом месте».

Совершенно иное отношение проявляется к некоторым кругам советской еврейской интеллигенции. В стихотворении «Разве это значит быть другом» И. Фефер резко порицает евреев, стоявших в стороне от собственно «еврейских дел». Это стихотворение было снято цензурой. Примерно такое же порицание «отошедшим от народа» высказано в басне Фефера «Рыба на суше», в басне Л. Кацовича «Крашеная кошка» и в других произведениях.

Выходящая в Москве еврейская газета «Эйникайт», литературные критики и еврейская секция Союза писателей даже после постановления ЦК ВКП(б) о ленинградских журналах не подвергли большевистской принципиальной критике национализм и религиозную мистику в еврейской советской литературе, ошибки поэтов и писателей. Больше того, газета «Эйникайт» сама отражала подобные настроения.

Газета, например, использовала 30-летие со дня смерти классика еврейской литературы И.Л. Переца для оправдания его националистических шатаний, представляя его чуть ли не идеологом революции. Вспоминая о ряде погибших на фронтах евреях, газета «Эйникайт» часто подчеркивала, что они боролись «за существование еврейского народа». О защите Советской Родины при этом ничего не упоминалось. В «Эйникайт» опубликован огромный материал о зверствах фашистских варваров главным образом над еврейским населением. Создавалось впечатление, что от фашизма пострадало только еврейское население. Тему сопротивления людей гетто газета в большинстве случаев не освещала или ограничивалась подчеркиванием древнеизраильской стойкости духа, т.е. покорности, пассивности. Газета почти не рассказывала о братской помощи еврейскому населению со стороны русского и других народов, не подвергла критике такие произведения, как книгу выехавшего из СССР А. Суцкевера «Вильнюсское гетто», поэму И. Фефера «Тени Варшавского гетто». Характерная черта движения сопротивления в Вильнюсском гетто — его оторванность от партизанского движения, явившаяся следствием определенной тактики. Председатель штаба сопротивления, коммунист Витенберг, был по решению этого же штаба и под давлением реакционной части населения выдан немцам. В парижском (1946 года) издании книги Суцкевера, подготовленной к печати Еврейским антифашистским комитетом в Москве, делается попытка оправдать этот факт. В советском издании книги все это цензурой исключено. 16-го июля с.г. газета «Эйникайт», отмечая годовщину гибели Витенберга (статья М. Гутковича), вновь представила эту трагедию как акт добровольного самопожертвования.

Поэма И. Фефера «Тени Варшавского гетто» представляет собой сгусток национальных чувств и настроений, в которых растворяется политическое содержание борьбы повстанцев варшавского гетто.

Многие материалы газеты «Эйникайт» оставляют впечатление необоснованного выпячивания роли евреев. В корреспонденции из Одессы сообщалось, что грузчик порта Хона Покрас эвакуировал завод им. Марти, крекинг-завод и другие. О партийных и государственных организациях, возглавлявших эвакуацию, в корреспонденции не было ни слова. Хона Покрас заменил всех... В очерке Брукала «Восстановление города» («Эйникайт» 18 июля с.г.) указывается, что белорусский город Орша восстанавливают одни евреи. В статье «Творцы вазы “Победа”» («Эйникайт» 16 мая с.г.) подчеркивается роль только евреев. Таких примеров очень много. Редакция «Эйникайт» не понимает, что еврейская тема должна служить укреплению советского начала, пропаганде советского строя, советскому воспитанию читателей.

Некоторые еврейские газеты в США (например, «Форвертс») открыто смыкаются с херстовской печатью. Однако бесхребетная «Эйникайт» не разоблачает реакционную антисоветскую клевету и националистическую пропаганду зарубежной еврейской печати. А ведь почти 30% тиража газеты «Эйникайт» посылается за границу. В «Эйникайт» отсутствует отдел партийной жизни, не освещаются вопросы теории марксизма-ленинизма, нет большевистской критики еврейской литературы и искусства. Читая газету, трудно представить, существует ли в СССР дружба народов, существует ли великий русский народ и его культура.

Еврейский антифашистский комитет проявляет неразборчивость в посылке за границу произведений советских авторов. В США был направлен сборник рассказов Ф. Сито о беспризорниках. В этой книге описываются события, относящиеся к 1919—1920 гг., не являющиеся характерными для современного периода. Клеветой на советских людей является задержанный цензурой очерк А. Шнейфеля «Платок». В этом произведении автор, стремясь «образно» показать немецкие зверства, выдумал эпизод продажи казахом на базаре священного покрывала, снятого на Украине с убитого фашистами еврея.

В полученном недавно шестом номере издаваемого в Америке журнала «Идише культур» («Еврейская культура») напечатана статья Р. Моглера «Советское еврейство перед новыми задачами». Автор дает следующую оценку советской еврейской культуре:

«Мотивы исторической непрерывности еврейской культуры всех веков, еврейского героизма и самопожертвования, могучего исторического стремления еврейского народа к освобождению сильно и рельефно выдвинуты теперь в еврейской прозе и поэзии». Далее указывается, что эти мотивы еврейской литературы «замечательно переплелись с общими идеями борьбы советских народов за защиту Советской Родины, общечеловеческой культуры и цивилизации. Блестящая поэма И. Фефера “Я — еврей” является лучшим отражением и конкретным синтезом нового этапа в отношении к еврейскому историческому самосознанию со стороны еврейских творческих сил Советского Союза. Война против гитлеризма укрепила не только национально-историческое самосознание советского еврейства, но также чувства единства всех частей еврейского народа во всем мире».

Размеры записки не позволяют подробно остановиться на ошибочной позиции «Эйникайт» по вопросу о еврейском государстве в Палестине, непонятном предубеждении к советскому Биробиджану, использовании имени Максима Горького для оправдания чуждой идеологии и многом другом.

Отдел Управления кадров ЦК ВКП(б) считает целесообразным обсудить вопрос о положении в советской еврейской литературе на Секретариате ЦК ВКП(б).

Зав[едующий] отделом Управления кадров ЦК ВКП(б)

М. ЩЕРБАКОВ

Тт. Жданову А.А., Патоличеву Н.С., Попову Г.М.

А. Кузнецов, 23 октября 1946 г.

Т. Александрову. Мнение Агитпропа ЦК.

А. Жданов

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 125. Д. 459. Л. 31—31. Подлинник.


Назад
© 2001-2016 АРХИВ АЛЕКСАНДРА Н. ЯКОВЛЕВА Правовая информация