Альманах Россия XX век

Архив Александра Н. Яковлева

«РЕЗОЛЮЦИЯ Н.С. ХРУЩЕВА ПРОИЗВЕЛА МАГИЧЕСКОЕ ДЕЙСТВИЕ НА КГБ, ВОЕННУЮ ПРОКУРАТУРУ… АППАРАТ КПК ПРИ ЦК КПСС»: За кулисами реабилитационного процесса. Документы о ленинградских ученых, репрессированных в годы Великой Отечественной войны. 1957–1970 гг.

Массовые аресты сотрудников ленинградских высших учебных заведений — членов-корреспондентов Академии наук СССР, профессоров, доцентов, инженеров пришлись на самую страшную пору блокады — октябрь 1941 — март 1942 г. По различным источникам, из этой категории городского населения, вымиравшего от голода, по подозрению в проведении «антисоветской, контрреволюционной, изменнической деятельности» местным Управлением НКВД было подвергнуто тюремному заключению и следствию от 200 до 300 ученых и членов их семей. Доступные архивные источники сообщают о цифре в «211 членов семей арестованных»1. В биографических очерках, посвященных отдельным репрессированным ученым, сообщается о «нескольких сотнях арестованных»2. Специальных исторических исследований по теме нет3. Известно только, что по итогам нескольких состоявшихся судебных процессов по «делу ученых» Военным трибуналом войск Ленинградского фронта и войск НКВД Ленинградского округа было осуждено к смертной казни 32 высококвалифицированных специалиста4. Все они были обвинены в создании антисоветской организации, именуемой «Комитетом общественного спасения»5, преследовавшей цель «изменения существующего политического строя и реставрации капитализма при помощи немецких оккупантов». В отношении члена-корреспондента АН СССР В.С. Игнатовского (а также его жены-домохозяйки М.И. Игнатовской), профессора С.М. Чанышева, доцентов Н.А. Артемьева и К.И. Любова приговор был приведен в исполнение. Члену-корреспонденту АН СССР Н.С. Кошлякову, профессорам А.М. Журавскому, К.И. Страховичу и другим высшая мера наказания была заменена на различные сроки исправительно-трудовых лагерей. Многие из ученых погибли в следственной тюрьме и лагерях. За успешно проведенную «оперативно-следственную работу» к боевым наградам было представлено 25 сотрудников УНКВД.

В 1954 г., в ходе набиравшего скорость реабилитационного процесса, органы прокуратуры получили право по жалобам осужденных востребовать следственные дела из архивов органов госбезопасности. Проверка установила, что «Комитет общественного спасения» являлся провокацией работников УНКВД — И.К. Альтшуллера, С.Ф. Занина, И.А. Кожемякина, С.И. Огольцова, И.В. Подчасова и других. Военной прокуратурой было также установлено, что арестованные в результате избиений, физических и моральных пыток, угроз расправы с членами семей принуждались к ложным показаниям на себя и своих коллег. В 1954–1955 гг. Военной коллегией Верховного суда СССР и Военным трибуналом ЛВО приговоры всем осужденным были отменены, а дела на них прекращены за отсутствием состава преступления. В отношении ленинградских чекистов в Особую инспекцию Управления кадров КГБ при СМ СССР поступило определение6 о возбуждении уголовного преследования за фальсификацию дел. После проведенного расследования почти все они были уволены из органов ГБ по «фактам, дискредитирующим звание офицера», лишены пенсий и льгот.

В июле 1957 г. по решению Секретариата ЦК КПСС Комитету партийного контроля было поручено рассмотреть вопрос о «нарушении социалистической законности» работниками Ленинградского УНКВД в годы войны. 14 февраля 1958 г. состоялось заседание КПК при ЦК КПСС, на котором все упомянутые выше чекисты были исключены из партии. Краткий протокол этого заседания вместе с прилагаемой справкой КПК был опубликован в 1996 г.7 Однако извлеченный из контекста итоговый документ партийного расследования не дает представления о том, в каком жестком противоборстве сторон проходила подготовка заседания. В предлагаемом вниманию читателей альманахе впервые публикуются заключение Особой инспекции КГБ СССР, на котором основывались выводы КПК, свидетельства выживших репрессированных ученых и опросы обвиняемых чекистов. Документы позволяют приоткрыть занавес над драматическими событиями, происходившими в блокадном Ленинграде.

Ленинградские чекисты, обвиненные в главном пороке сталинской системы госбезопасности — «выбивании» признательных показаний у арестованных и фальсификации следственных материалов, в ответ совершенно справедливо указывали на конъюнктурность и даже «двурушничество» (читай — предательство) партийно-государственных функционеров, бросившихся рьяно исполнять резолюцию Н.С. Хрущева, начертавшего на жалобе профессора К.И. Страховича: «Разыскать всех виновных и строго наказать». В свою очередь прошедшие ад следственных тюрем и лагерей, оставшиеся в живых реабилитированные ученые (некоторые из них еще с дооктябрьских времен примыкали к так называемым «контрреволюционным» партиям или симпатизировали их программам) в своих показаниях не вспоминали, кого они, помимо гитлеровских оккупантов, считали виновными в военной и гуманитарной катастрофе 1941–1942 гг.

Авторы-составители трехтомного издания основных реабилитационных актов в СССР подчеркнули, что реабилитация «всегда была лакмусовой бумагой <…> для определения действительных устремлений и возможностей власти по реформированию общественной жизни, соблюдению конституционных прав и свобод граждан»8. В середине-конце 1950-х гг. политическое руководство страны всерьез и не помышляло о беспристрастном анализе архивно-следственных дел, агентурных разработок и стенограмм «прослушек», контролировавших донесения секретных агентов. Но ведь только таким образом можно было установить, было ли уничтожение части научного потенциала Ленинграда в военное время преступлением отдельных недобросовестных чекистов или имманентным дефектом всей государственной, «классовой» карательной системы. Был ли «заговор ученых» вымышлен чекистами полностью от начала до конца, или в основе некоторых обвинений все-таки лежали реальные высказывания, обсуждения сложившейся критической ситуации и конкретные действия подозреваемых в «измене».

Остается добавить, что и в настоящее время полноценное, независимое расследование этого сложного, запутанного и щекотливого сюжета невозможно, поскольку все его ключевые исторические источники недоступны9.

Публикуемые документы извлечены из делопроизводства КПК при ЦК КПСС, хранящегося в Российском государственном архиве социально-политической истории.

 

Вступительная статья, подготовка текста к публикации и комментарии Н.А. Сидорова

© 2001-2016 АРХИВ АЛЕКСАНДРА Н. ЯКОВЛЕВА Правовая информация